О чем мечтает председатель Си
Си Цзиньпин продолжает укреплять свою власть.
Но как один человек смог стать воплощением великого китайского будущего?
В пещере
Среди мировых лидеров XXI века немного тех, чей путь во власть начинался с жизни в пещере и тяжелого крестьянского труда.
Полвека назад, когда Пекин поглотила Культурная революция, пятнадцатилетнему Си Цзиньпину пришлось учиться новой жизни – в деревне среди желтых каньонов и гор континентального Китая.
Во время гражданской войны регион, где трудился Си, был оплотом коммунистов. Город Яньань даже провозгласил себя "священной землей Китайской революции".
На XIX съезде Компартии Китая председатель Си Цзиньпин переназначен на новый пятилетний срок. Си – лидер уверенно развивающейся сверхдержавы, где рьяно контролируется все, что про него говорят.
Его биография основательно отредактирована. Пока по всему сельскому Китаю несется волна интенсивной урбанизации, деревня, где жил Си Цзиньпин, превратилась в место паломничества китайских коммунистов.
В 1968 году, по решению Мао Цзэдуна, миллионы молодых людей должны были покинуть города и переехать в деревни, чтобы приобщиться к крестьянской жизни.
Си Цзиньпин приобщился. В деревне сформировались его взгляды и идеалы.
"Я навечно сын тех желтых земель, – любит повторять он. - Мое сердце осталось в Лянцзяхе. Эта деревня создала меня".
"Я приехал туда в 15 лет, ничего не понимал и очень волновался. В 22 года, когда я покинул деревню, я был полон уверенности и точно понимал свои цели", – говорит Си.
Раньше все китайцы штудировали знаменитую красную книжечку-цитатник Мао Цзэдуна. Теперь мысли председателя Си вывешивают на огромных рекламных щитах, а в его честь создан музей.
Там воспевается все хорошее, что Си Цзиньпин сделал для своих односельчан. Но из истории Си все личное было настолько старательно вымарано, что сейчас едва ли можно разобраться, что в этих рассказах правда.
За первые пять лет у власти Си Цзиньпин создал собственный культ – культ лидера из народа. Он посещает бедные кварталы, ловко лавируя между веревками со стираным бельем.
На простом и понятном языке он разговаривает со студентами, сравнивая жизнь с пуговицами на рубашке: если первые застегнуты неправильно, то и дальше все пойдет не так. Он, как все, стоит в очереди в простенькую закусочную за паровыми булочками и сам платит за свой обед.
Но главное в мифологии Си Цзиньпина – это все-таки история его изгнания и жизни вдали от дома и семьи.
"Люди без политического опыта склонны думать, что власть – это что-то загадочное и романтичное. Но слава, цветы и аплодисменты – это все на поверхности, я смотрю на нее иначе. Я вижу тюрьмы, непостоянство отношений между людьми. Я понимаю политику на более глубоком уровне".
До высылки в деревню юный Си жил совсем другой жизнью. Его отец был героем коммунистической революции, поэтому в детстве у Си, как и у других "красных принцев", было множество привилегий.
В 2009 году сайт Wikileaks обнародовал переписку американских дипломатов, в которой пересказывалась беседа с близким другом Си Цзиньпина. Из нее следовало, что первые десять лет жизни будущего председателя были крайне важными для его будущего.
"Наиболее значительное влияние на его картину мира оказало привилегированное воспитание, жизнь в среде партийной элиты в особом районе Пекина", – говорилось в сообщении.
Все изменилось после бури, которую недоверчивый и подозрительный Мао Цзэдун обрушил на партийцев в 1960-е годы.
Отца Си Цзиньпина сначала сместили с должности, потом арестовали. Семья оказалась в опале. Одна из сестер Си погибла, есть версия, что ее довели до суицида.
Когда Си было 13 лет, школьное образование в Пекине практически прекратилось, из-за того что ученики вступали в конфликты, били и даже убивали своих учителей.
Си Цзиньпина было некому защитить от бушевавшей на улицах красной гвардии хунвейбинов, движущей силы Культурной революции.
Подросток оставил свою пекинскую жизнь, чтобы избежать ареста и смерти. Позднее, в одном из интервью он вспоминал уличную стычку с красными гвардейцами:
"Мне было 14. Гвардейцы спросили, как я сам оцениваю серьезность своего преступления. Я ответил: "Решайте сами. Этого достаточно, чтобы казнить меня?" На что они сказали, что могут казнить меня сотни раз. Я ответил, что, по-моему, нет никакой разницы, убьют тебя один раз или сотню".
Многие люди из поколения Си Цзиньпина согласились бы, что после того, как школы закрылись и детям пришлось самим учиться выживать, они стали жестче в эмоциях и свободнее в мыслях.
Си Цзиньпин научился выслушивать чужую точку зрения, не соглашаясь с ней:
"Когда мне указывали на мои ошибки, я должен был учиться принимать их с радостью, но не слишком колебаться из-за критики. Я не буду взвешивать все "за" и "против", если просто кто-то что-то скажет. На мой аппетит это не повлияет".
Он читал избранные труды Мао Цзэдуна, цитаты председателя и газеты. Ничего другого достать было нельзя.”
Лю Хоушенг, фермер
Сельская жизнь в Китае 1960-х была тяжелой. Не было ни электричества, ни транспорта, ни каких бы то ни было механических инструментов. В подростковом возрасте Си Цзиньпин научился таскать навоз, строить дамбы и чинить дороги.
Он жил в пещере, а кровать, кишащую паразитами, делил с тремя другими работниками. Одним из них был фермер Лю Хоушенг.
В 2015 году он рассказывал: "Все, что было у нас из еды – немного каши, травы и паровые булочки. Когда ты голоден, ты не думаешь о том, что ты ешь".
По вечерам, вернувшись с работы в свою пещеру, Си читал при свете керосиновой лампы. Лю вспоминает его как страстного любителя чтения и заядлого курильщика.
"Пока он был увлечен чтением, я делал самокрутку. Он читал избранные труды Мао Цзэдуна, цитаты председателя и газеты. Ничего другого достать было нельзя", – рассказывает Лю.
По его словам, у Си Цзиньпина совсем не было чувства юмора. Он не играл в карты, не гулял с другими молодыми людьми и не интересовался девушками.
Зато уже к 18 годам он был готов к политической карьере. Он вступил в Коммунистический союз молодежи. А в 21 год, несмотря на многочисленные отказы из-за ареста его отца и опалы остальных членов семьи, он все-таки смог стал членом Компартии Китая.
Подъем
С ранней юности он был реалистом, крайне прагматичным и напролом идущим к своей цели.
Так Си Цзиньпина описал его друг в той самой дипломатической записке, опубликованной в 2009 году. В отличие от молодежи, "рожденной для того, что тратить все время на развлечения", Си был очень амбициозен и сосредоточен. После Культурной революции он решил, что, "чтобы выжить, нужно стать краснее любого коммуниста".
Когда Си Цзиньпину исполнилось 25 лет, его отца реабилитировали и назначили главой провинции Гуандун по соседству с Гонконгом, откуда начнется экономический рост КНР.
Отец использовал свои связи, чтобы помочь карьере сына, но, по словам друга, Си Цзиньпин быстро завел свои.
"Он тщательно спланировал свою карьеру, чтобы в итоге добраться до верхушки партийного руководства. В конце 1970-х он стал офицером Народно-освободительной армии, затем занимал различные посты в руководстве провинций, постепенно поднимаясь по карьерной лестнице. Продвижение было его приоритетом с самого первого дня", – говорилось в записке.
Никто в здравом уме никогда бы не подумал, что парень, который живет в моем доме, когда-нибудь станет лидером страны. И неважно, о какой стране идет речь.”
Элеанор Дворчак, принимавшая Си во время поездки в США
Потрясения, пережитые в детстве, и жизнь в пещере в изгнании не прошли без следа.
По словам друга, замкнутость и дистанцированность сыграли решающую роль в том, что распался его первый брак с дочерью высокопоставленного дипломата.
Зато эти же качества помогли его политической карьере. Пока он не дошел до самой вершины политической иерархии, каждое новое назначение Си проходило почти незаметно.
Он попал в центр внимания лишь однажды, женившись на известной певице. Долгое время в народе шутили: "Кто такой Си Цзиньпин? Это муж Пэн Лиюань".
Журналист, который много писал о Си Цзиньпине, когда тот занимал один из региональных постов, рассказывал, что "все было очень скучно и совсем не запоминалось. Си очень не хотел испортить свое досье".
Си Цзиньпин видел, как жертвой режима Мао стал его отец, поэтому осторожно подбирался к власти и старался не наживать врагов.
Даже в 40 или 50 лет, уже занимая очень высокий партийный пост, он всегда держался профессионально, без щегольства и бравады.
Кто-то из окружения Си проницательно назвал его "иглой, покрытой шелковой нитью".
В 1985 году Си Цзиньпин отправился в Маскатин в американском штате Айова, чтобы изучать местное сельское хозяйство. Его принимала местная жительница Элеанор Дворчак. Си ночевал в комнате ее сына, увешанной афишами сериала Star Trek.
"Он был очень скромным", – рассказывала Элеанор журналистам, когда Си Цзиньпин снова приехал в Айову в 2012 году, незадолго до того, как стать председателем КНР.
"Никто в здравом уме никогда бы не подумал, что парень, который живет в моем доме, когда-нибудь станет лидером страны. И неважно, о какой стране идет речь".
Всех ждал сюрприз. Назначение Си Цзиньпина на пост председателя КНР в 2012 году казалось компромиссом.
Мало кто в Китае и за его пределами понимал тогда, что это назначение на самом деле принесет пять лет политических встрясок и страха.
Клетка для тигров
11 июня 2005 года на скамье подсудимых в уголовном суде на севере Китая оказался седовласый мужчина. Люди, которыми он раньше командовал, теперь охраняли его.
Долгие годы этот человек наводил ужас на всю страну. В его руках был сосредоточен контроль над полицией, военными, тюрьмами и спецслужбами.
Однако в один момент он пропал из публичного поля и появился вновь только спустя полтора года, уже в суде. С волос 72-летнего старика сошла краска, в суде предстал седой, сутулый, изможденный человек.
Оруэлловская система безопасности, которую он сам же и создал, теперь охотилась за ним. Он слишком хорошо знал, как она устроена, чтобы бороться с ней.
"Я согласен с обвинениями. Апелляции не будет. Я осознаю преступления, которые совершил, и понимаю, чего они стоили партии", – сказал он на суде.
Когда Си Цзиньпин пришел к власти, он официально заявил, что начинает кампанию и "обнажает меч, чтобы бороться с коррупцией" и поймать тигров в клетку.
Седовласый старик был самым крупным из них. За всю коммунистическую историю Китая Чжоу Юнкан стал самым высокопоставленным чиновником, которого судили по обвинению в коррупции.
Ведущий на государственном канале изрек: "Закон един для всех. Этот процесс доказывает, что в нашей стране торжествует правосудие и партия четко намерена истребить коррупцию в своих рядах".
Падение другого тигра – Бо Силая – теперь тоже история. Его обвинили в сговоре с Чжоу, а также двумя высокопоставленными военными, чтобы "подорвать единство партии".
Суд над Чжоу состоялся в середине первого срока Си.
Кампания шока и страха шла полным ходом, сопровождаясь громкими процессами и массивной пропагандой.
Чтобы поддерживать образ руководителя с новой политической культурой, Си вел себя скромно, пытался избегать банкетов, а иногда путешествовал в одном автомобиле с коллегами, а не в отдельном кортеже из лимузинов.
Когда коммунисты завоевали власть в стране, они назвали себя "народным авангардом", элитой, чья власть оправдана службой народу.
Без декларации этого высшего предназначения партии было бы сложно оправдать свое существование.
В течение последних пяти лет Си давал понять: "Не стоит идти в партию за деньгами". Но проблема была и остается: почти 90 миллионов членов Компартии вступили туда именно в надежде заработать.
Где-то помогает плотный конверт, где-то – просто кивок головы. Покровительство и кумовство – принцип работы Коммунистической партии. В этой ситуации чистка партийных рядов означает не просто отставку отдельных функционеров, но и ликвидацию влиятельных группировок с собственной культурой взаимоотношений.
"Тот, кто правит с уважением, подобен Полярной звезде, – говорит Си, цитируя древнего философа Конфуция. – Она сохраняет свое место, и множество звезд отдают ей дань уважения".
Специальными указами председатель Си ограничил допустимое количество блюд на обедах для чиновников, а также площадь кабинетов для госслужащих разного уровня. Си обратился к истокам, когда жил в пещере и трудился плечом к плечу с крестьянами, чтобы четко дать понять: между ним и избалованной партийной элитой нет ничего общего.
Но 64-летний Си всегда был частью элиты. За несколько лет до того, как он занял пост председателя, некоторые члены его семьи существенно разбогатели.
И, тем не менее, нет никаких доказательств, что Си Цзиньпин пытался использовать свои связи, чтобы лоббировать бизнес-интересы родни.
В опубликованной Wikileaks записке друг председателя КНР говорит так:
"Си понимает, насколько коррумпирован Китай, его отталкивает всеобъемлющая коммерциализация страны, которой сопутствует появление нуворишей, коррупции, утрата ценностей, достоинства и самоуважения, а также такие "демоны" как наркотики и проституция".
Чжоу Юнкан был членом партии полвека. И если Си начал свою жизнь в среде партийной элиты, то Чжоу происходил из семьи крестьян, которые зарабатывали на выращивании свеклы и ловле угря. Гордостью семьи был старший сын, который поступил в университет и стал инженером-нефтяником.
Со временем он возглавил крупнейшую в стране нефтяную компанию, потом был назначен руководителем провинции с населением 80 млн человек.
Пиком его карьеры стало место в Политбюро Компартии Китая и кресло министра общественной безопасности страны. Идеальная база для создания внушительной коррупционной сети.
Когда Чжоу предстал перед судом, от сети ничего не осталось. Следователи прошлись по всем: от сотрудников кабинета до водителей и поваров.
За месяц до суда был казнен один из бизнес-партнеров Чжоу за создание мафиозной группировки, которая запугивала и убивала людей. Однако своих партия казнит редко, и Чжоу приговорили к пожизненному заключению.
В родной деревне бывшего чиновника почти все носят фамилию Чжоу. Это тихое, умиротворенное место, окруженное цветущими полями и фруктовыми садами. Повсюду побеленные дома с изогнутыми карнизами, в деревенском пруду неспешно плавают утки.
"Это страшная система, где победитель получает все, – жалуется местный рыбак, насаживая приманку на крючок. – Чжоу Юнкан очень усердно работал, чтобы добиться всего. Он много сделал для партии. Си Цзиньпин обвинил его без всяких оснований".
Победитель получает все – действительно очень рисковая стратегия. Чжоу не просто был коррумпированным функционером. Он принадлежал к мятежной фракции, чья власть представляла угрозу для положения самого Си. В эру Си Цзиньпина все понимают: если ты теряешь, то теряешь все.
Раскол элит – это угроза для любого авторитарного режима. Еще до прихода коммунистов, в период императорства, династии часто становились жертвами придворных заговоров.
Отправив за решетку сотни могущественных тигров – противников в армии и партийной верхушке, Си нарушил зыбкое равновесие, которое помогало сохранять мир в Компартии после смерти Мао Цзэдуна.
Любой из однопартийцев Си мог выступать в пекинском Доме народных собраний, а в следующую минуту уже быть арестованным.
Неудивительно, что внезапные исчезновения взбудоражили всю страну. В 2017 году 45-летний миллиардер, связанный со множеством влиятельных семей, покинул свой роскошный номер в Гонконге в компании неизвестных людей и пропал.
С тех пор Сяо Цзяньхуа никто не видел; считается, что его держат под стражей где-то на территории континентального Китая.
Для всех это стало знаком, что деньги, связи и даже канадский паспорт не спасут от длинных рук председателя Си.
Через шесть месяцев проблемы возникли у Сунь Чжэнцаю, политика, который хорошо знал миллиардера Сяо. Накануне очередного съезда партии и возможных перестановок в руководстве, многие делали на него ставку.
Взятки, злоупотребление властью, пользование секс-услугами, раскрытие гостайны – вот предсказуемый список обвинений, предъявленных Сунь Чжэнцаю.
Несмотря на все это, пять лет под началом Си показали, что коррупция в партии – это системная проблема, которую так просто не решить.
Еще один китайский миллиардер со связями высказывается на эту тему с другого континента.
В течение нескольких месяцев Гуо Венгуй регулярно записывал обращения на YouTube. В них он обвинял в коррупции главу антикоррупционного комитета Вэнг Кишана, правую руку председателя Си. Единственный человек, которого не коснулась критика Гуо, был сам Си.
В Пекине все обвинения считают беспочвенными. Гуо стал фигурантом сразу нескольких судебных разбирательств. Однако многие в стране заинтересовались рассказами о теневых связях политиков и бизнесменов.
Некоторые обвинения Гоу кажутся надуманными, но из его рассказов все яснее вырисовывается картина полного морального разложения членов Компартии. В отсутствие прозрачности обещания Си пересмотреть моральные ориентиры партии кажутся абстракцией.
Все коррупционные расследования последних пяти лет прошли в условиях секретности. Коммунистическая партия Китая – все еще очень закрытая организация. Несмотря на заявления о том, что любые нарушения будут пресечены, Си не допускает того, чтобы в суде или другом публичном пространстве прозвучала полная правда.
Партия вновь и вновь подтверждает, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Но Си настаивает, что он один сможет вычистить партийные ряды и посадить нарушителей.
Контроль
Все началось с того, что какие-то шутники в китайских соцсетях заметили, что на совместном фото Си Цзиньпин и Барак Обама очень похожи на Винни-Пуха и Тигру из классического диснеевского мультфильма.
С тех пор интернет-цензоры в Китае начали войну с медвежонком. После публикации фото, где председатель Си угрюмо жмет руку премьер-министру Японии, в сети появился мем, на котором Винни держит за копыто своего друга Иа-иа. А сразу после того, как Си Цзиньпин проинспектировал войска, проехав на джипе с откидным верхом, соцсети заполонили изображения Винни в игрушечной машине.
Бывший президент США Билл Клинтон как-то пошутил, что попытки Китая приструнить интернет напоминают попытку "прибить к стене кусок желе".
Но и Си, и Компартии шутки кажутся опасными.
В апреле 2017 года всем стало не до смеха. К двум годам тюрьмы был приговорен человек, назвавший председателя Си Паровой булочкой на своей странице в соцсетях. Это неофициальное прозвище председателю дали после его похода в закусочную вместе с народом. Пользователя осудили с формулировкой "возбуждение вражды и неприязни".
"В интернете не прекращаются идеологические войны. Победу одержит тот, кто контролирует сеть", – предупреждают партийные СМИ.
“Каждый мобильный телефон потенциально может быть прослушивающим устройством и средством борьбы с инакомыслием”
В Китае 750 млн интернет-пользователей - это больше, чем в США и Европе. Когда речь заходит об инновациях и бизнесе, Си согласен, что Китай должен быть ведущей кибердержавой, но только не за счет политических послаблений.
Под командованием Си в Китае идет две войны: одна за контроль над партией, другая – за контроль в интернете.
В одной из недавних речей он призвал не допустить того, чтобы интернет стал "обоюдоострым мечом", чья негативная сторона может навредить благополучию страны и социальной стабильности.
Он в несколько раз усилил "Золотой щит", или Великий китайский фаервол. Это целая система технологических и юридических мер. Огромное количество штатных сотрудников и волонтеров работают для того, чтобы китайское руководстве могло контролировать киберпространство страны.
Кибербезопасность – ключевой элемент национальной безопасности, по мнению Си.
Провайдеры и социальные сети вынуждены цензурировать пользователей, в то время как пользователи должны контролировать друг друга. В анонимности отказано всем, а тех, кто перешел черту, ждет тюрьма.
Все это напоминает эпоху Мао, когда люди писали друг на друга доносы, а тотальный контроль держал население в страхе.
Но вполне возможно, что современная сеть шпионов уже превзошла систему тотального наблюдения эпохи Мао. В Китае частная жизнь никак не защищена, и каждый мобильный телефон потенциально может быть прослушивающим устройством и средством борьбы с инакомыслием.
Контроль над информацией был приоритетом для всех лидеров КНР. Однако до Си существовало понимание того, что для создания сложной и быстрорастущей экономики нужна децентрализованная система принятия решений. А это неминуемо ведет к свободному интернету.
У Си другое мнение. В его представлении Китай – это богатая, единая и сильная страна, которая безоговорочно слушается партию.
Когда он посещал студии госканалов в Пекине, за его спиной огромные экраны выводили лозунги: "абсолютная верность" или "наше имя – партия".
В университетских аудиториях воспевают партийных лидеров, из учебников вымарывают влияние Запада. Частные компании с энтузиазмом создают партийные ячейки. И даже парк развлечений Disney в Шанхае с радостью объявил, что "получил от партии несколько интересных идей".
Интернет столкнулся с еще более агрессивным вмешательством.
Си пришел к власти в 2012 году, всего через год после Арабской весны, в которой социальные сети сыграли ключевую роль. Он решил, что никогда не допустит протестных настроений в Китае. Си опасается, что повторится кризис 1989 года, когда властям пришлось вывести войска на площадь Тяньаньмэнь, чтобы подавить студенческое восстание.
Даже во время путешествия за границу многие граждане Китая остаются за Великим китайским фаерволом, потому что их операторы связи выполняют требования партии.
До сегодняшнего момента в "щите" были небольшие пробоины. Через них можно было обойти цензоров и с помощью VPN попасть на сайты с альтернативными источниками информации.
Например, в западных социальных сетях, пользователи могли найти совершенно иной взгляд на КНР.
В течение следующего срока Си собирается расправиться с VPN, которые мешают цензорам контролировать потоки "негативной энергии".
Китай активно инвестирует в развитие технологий на основе искусственного интеллекта и управления большими данными.
Используя данные сотовых операторов и систему распознавания лиц, Си надеется создать систему контроля, которую не могли себе представить ни революционеры, ни императоры.
Битва за контроль идет и за пределами границ государства. Накануне судьбоносного XIX съезда Компартии в Пекине, аналитическая группа на другом континенте подверглась массированным кибератакам. Как выяснилось, они были организованы из Шанхая. За неделю до этого, то же самое произошло с юридической компанией в США.
Обе фирмы объединяет только одно – Гуо Вэнгуй, тот самый эксцентричный магнат, выступающий на YouTube с обличительными речами о жадности, коварстве и дикости некоторых бывших товарищей.
Подвергшаяся атаке юридическая компания Clark Hill занималась прошением Гуо о статусе политического беженца в США.
Второй целью стал институт Хадсон, где должно было пройти первое в США публичное выступление Гуо. Мероприятие отменили, а институт заявил, что столкнулся с давлением со стороны китайских дипломатов. Но официальной проблемой была названа логистика, а не политика.
"Было бы неправильно думать, что нас может запугать правительство КНР", – говорилось в заявлении института.
И тем не менее, напуганы оказались многие.
В 2014 году во время визита Си Цзиньпина в Австралию тогдашний премьер-министр страны Тони Эбботт заявил, что "очень рад принимать гостей, прибывших издалека". Но за день до этого в частном разговоре с канцлером Германии Ангелой Меркель он признался, что австралийская политика в отношении Китая продиктована "страхом и жадностью".
Когда речь заходит о современном Китае, и страх, и жадность – достаточно сильные мотивы. Си без стеснения эксплуатирует их и на мировой арене, применяя политику кнута и пряника, которая доказала свою эффективность внутри страны.
"Рассказывайте о Китае хорошее", – призывает Си китайцев, живущих за пределами страны. Он уверен, что они должны транслировать интересы Китая, даже если уже давно не являются его гражданами.
Посольства КНР пытаются влиять китайских студентов за границей, которых становится все больше с каждым годом. Их призывают бороться с антикитайским нарративом.
Есть и денежный вопрос. Американские технологические гиганты легко согласились собраться, когда в 2015 году Си Цзиньпин приехал с визитом в Сиэтл.
Директора Apple, Microsoft, Cisco, IBM и Amazon вместе с Си позировали на групповом фото. У всех этих компаний заключено множество контрактов и договоренностей с Китаем, несмотря на то, что в стране только усиливается цензура в интернете.
Особенно любопытно, что на этом же фото присутствует Марк Цукерберг. Он попросил лидера Компартии Китая предложить имя для его ребенка, не раз восхищался книгой Си, но несмотря на все попытки обаять китайское руководство, Facebook все еще под запретом в КНР. Впрочем, руководство Google даже не пригласили сфотографироваться.
Амбициозный план Си контролировать сеть подразумевает давление на иностранные компании.
Месенджер Whatsapp, который принадлежит Facebook, все чаще подвергается блокировкам. Apple удалил из App Store в Китае приложение VPN, которое позволяло пользователям обходить ограничения и попадать в западные соцсети. Среди них и YouTube, которым пользуется Гуо Венгуй, чтобы критиковать режим Си.
Чтобы полностью контролировать китайское киберспространство, Си должен предпринять меры в отношении мирового.
Совесть
"Свобода, справедливость и любовь – вот те, ценности, которые движут нами".
На очередном суде на скамью подсудимых попал не партийный преступник, а тихий юрист и правозащитник. Его заявления не противоречили ценностям Компартии, но в тюрьму его собирались отправить за то, что он действовал без партийного одобрения.
Сорокалетний Сюй Чжиюн в начале карьеры был исследователем, но переквалифицировался в адвоката. Он занимался делами мигрантов и бездомных – тех, кто пострадал от китайского экономического чуда.
Когда Си Цзиньпин пришел к власти, юрист создал Новое гражданское движение, которое должно было объединить людей на основе "общей гражданской идентичности".
Официальные обвинения сводятся к тому, что Сюй призывал людей к нарушению правопорядка. В своем последнем слове правозащитник упомянул, что конституция КНР гарантирует всем гражданам страны свободу слова.
"Ограничивая деятельность Нового гражданского движения, вы мешаете Китаю мирным путем стать конституционной демократией", – заявил Сюй.
Судья прервал его речь, сказав, что эти заявления "не имеют отношения к делу". Сюй Чжиюн боролся с коррупцией и занимался делами незащищенных слоев населения. Все эти темы близки сердцу председателя Си, но, несмотря на это, свой первый политический срок Сюй должен был провести за решеткой.
Его освободили 26 января 2014 года. За неделю до этого лидер Компартии отправился в небольшую прогулку по центру Пекина, чтобы посетить мавзолей Мао Цзэдуна на площади Тяньаньмэнь.
Там он присоединился к другим партийным лидерам и в честь 120-летия со дня рождения вождя трижды поклонился стеклянному саркофагу с телом Мао.
Тот факт, что политика Мао довела 30 млн китайцев до голода и смерти, а семью самого Си преследовали в годы Культурной революции, видимо, не имел никого значения.
При Си Цзиньпине указание на противоречивые исторические события или оскорбление героев революции считаются "историческим нигилизмом", за который жестоко наказывают.
Мавзолей Мао на площади Тяньаньмэнь находится прямо напротив внешних ворот Запретного города. С них в 1949 году Мао провозгласил Коммунистическую революцию, заявив: "Народа Китая восстал!" Он и сегодня смотрит на площадь - с портрета. Как сын революционного соратника Мао, Си поставил себя в ряд его последователей.
Он дал публичное обещание, что Китай будет богатым и сильным государством. Он уверен, что для этого необходимо единство и следование курсу партии.
Элитарное воспитание и последовавший за ним террор Культурной революции научили Си опасаться чересчур политизированного общества.
В дискурсе Си марксизм и рыночные отношения существуют на равных. Но "китайская мечта" для него – это, прежде всего, мечта о сильной нации.
Еще один важный урок для Си – распад советской империи. С его точки зрения, Москва потеряла ориентиры, когда отказалась от своего революционного прошлого.
Обращаясь к товарищам по партии после вступления в должность, он предупредил:
"Пропорционально Компартия СССР была гораздо больше нашей, но там не нашлось ни одного отважного человека, который попытался бы ее отстоять".
Си ожесточенно сопротивляется манящим идеям либерализма. Миновав марксизм, он обратился к более древним китайским идеям.
Цитируя Су Ши, китайского поэта и государственного деятеля XI века, он сказал:
"Для государства нет опасней положения, когда все кажется благополучным, но есть скрытые опасности. Если за ними не уследить, положение ухудшится и ничто его уже не спасет".
"Если народ Китая не сможет придерживаться ценностей, взращенных на нашей почве, а вместо этого начнет слепо копировать ценности Запада, придется задуматься, а не потеряли ли мы свою независимость, свою страну, свой народ", – сказал председатель Си.
Худший кошмар для него – активное гражданское общество. Христиане, мусульмане, профсоюзные лидеры, блогеры, репортеры, феминистки и правозащитники были арестованы за попытки отстоять свои убеждения.
В некоторых случаях их принуждали у публичному покаянию на телевидении. Они отказывались от своих убеждений и под давлением партии признавали, что стали марионетками в руках западных врагов КНР.
Политика Си строится на вере в то, что убеждения могут угрожать национальной безопасности.
Пока борец за права Сюй Чжиюн ожидал ареста, в партийных рядах появился неофициальный документ, известный как "семь нет".
В соответствии с ним вне закона оказывались дискуссии об универсальных ценностях, свободе прессы, гражданских правах и независимом суде.
"Туфли не должны быть одинаковыми, они должны просто подходить владельцу", – сказал как-то Си на публике.
"Традиционная китайская культура в генах у наших граждан", – продолжал он.
Си хочет, чтобы жители его страны идентифицировали себя "с родиной, нацией или расой, китайской культурой и китайским социалистическ путем".
Он называет это "четыре приметы", которые можно свети к двум простым идеям: великое обновление китайского народа и китайская мечта.
Эти слоганы повсюду: от растяжек и баннеров на дорогах до документальных фильмов на телевидении, от онлайн-рекламы до мобильных приложений.
На протяжении столетий китайские правители старались сохранять баланс между жесткой и мягкой властью. Они называли это баланс силы и добродетели. Сохраняя за собой абсолютный контроль, они осознавали свою обязанность заботиться о нации.
Си Цзиньпин с подчеркнуто одинаковым почтением относится и к великому революционеру Мао, и к Дэну Сяопину, автору великих экономических реформ.
В дискурсе Си марксизм и рыночные отношения существуют на равных. Но "китайская мечта" для него – это, прежде всего, мечта о сильной нации.
Все остальные мечты, вроде идей Сюй Чжиюна, ему кажутся очень опасными.
Активист вышел на свободу, проведя в тюрьме четыре года. С тех пор с ним невозможно выйти на контакт.
Вызов
"Невозможно делать вид, что это всего лишь очередной большой игрок. Это крупнейший игрок в мировой истории".
Так говорил от китайском возрождении Ли Куан Ю, покойный лидер Сингапура.
Став главой страны в 2012, Си огласил новые национальные цели.
К 2021 году, когда Компартии Китая будет праздновать столетие со дня основания, Китай должен стать "умеренно процветающей" страной. А к столетию прихода КПК к власти, в 2049 году, Китай уже будет "развитым, богатым и могущественным".
По уровню покупательской способности китайская экономика в скором времени обгонит экономику США на 40%. А к 2049 году она вполне может оказаться в три раза больше.
Последние 40 лет были исключительными не только для Китая, но и для его руководителей. Си был подростком, живущим в пещере и читающим при свете керосиновой лампы, когда в 1972 году Мао встретился с президентом США.
Ричард Никсон заметил тогда, что "в далекой перспективе остальные страны не смогут позволить себе игнорировать Китай и позволять ему подпитывать свои фантазии, запугивать врагов и взращивать ненависть".
Когда за десять лет до этого в КНР немного приоткрылась дверь на Запад, кое-кто из привилегированного поколения Си воспользовался шансом и покинул страну.
Но Си всегда придерживался иного курса. И как гласит характеристика из диппереписки, опубликованная Wikileaks, он понимал, что в другой стране он не будет особенным.
Си уверенно чувствует себя на встречах с иностранцами.
Наблюдая за попытками призвать Китай к соблюдению прав человека, Си замечает:
"Это просто скучающие иностранцы с набитыми животами, кому больше нечем заняться, кроме как тыкать пальцами в других. Во-первых, Китай не экспортирует революцию, во-вторых, он не экспортирует голод и бедность, в-третьих, мы никому не доставляем головной боли. Тут разве нужно говорить что-то еще?"
Страна, которая перешла к Си, была готова более трезво взглянуть на себя. И он помог ей в этом.
Он отбросил старую максиму, что Китай должен не спешить и не афишировать свой потенциал. Благодаря этому начались масштабные проекты: на оспариваемых участках Южно-Китайского моря Китаем создаются искусственные острова, открываются межгосударственные банки, запущен огромный инфраструктурный проект Belt and Road.
Си также удачно воспользовался выходом Дональда Трампа из основных торговых договоров и Парижского соглашения по климату, чтобы показать себя как самую важную политическую фигуру на международной арене и увеличить влияние Китая в мире.
Государственное телевидение КНР в серии документальных репортажей назвало текущую международную политику Си "водоворотом обаяния". Другая серия рассказывала о его кампании против коррупции.
Но если Си уже реализовал собственный план столетия, то реальная задача все еще впереди. Внешняя мощь скрывает глубинные экономические проблемы.
Экономический рост КНР замедляется, долги продолжают расти. Многие экономисты предупреждают, что настало время для реформ, которые могли бы решить проблемы Китая и уберегли бы его от кризиса. К тому же за стеной единства скрываются многочисленные споры о будущем КНР.
Но на глазах Си партия пережила множество кризисов: от великого голода и Культурной революции при Мао до разгона студенческого восстания в 1989 году.
Однажды он сказал: "Меч выковывается камнем, а человек – в трудностях".
Пока Си удается сочетать великое богатство с великими репрессиями. Однако, если он продолжит жестко расправляться с врагами, чистить партийные ряды и заглушать инакомыслие, могут возникнуть огромные вопросы.
Никогда еще со времени председателя Мао китайская мечта о величии не зависела настолько от воли одного человека.
Над проектом работали:
Автор Керри Грейси
Продюсер проекта Бен Мильн
Фото Getty, Reuters, Alamy, EPA, Shutterstock, Wikimedia Commons
Редактор Финло Рорер
Создано в Shorthand
