Редкая птица долетит до середины Днепра. Так когда-то утверждал великий русский писатель Николай Гоголь. Доселе непонятно, какой смысл вложен в эту его таинственную фразу. Но, перефразировав великого классика, я могу точно сказать: редкая птица долетит до середины 2-й площадки Донецка. По той простой причине, что ее обязательно либо подстрелят, либо снесет взрывной волной…
Итак, жилмассив Админпоселок в Куйбышевском районе столицы ДНР, известный как 2-я площадка. Когда-то этот микрорайон построили для персонала Донецкого завода резинохимических изделий (ДЗРХИ). И сейчас он чем-то напоминает старый добрый советский военный городок.
Но, увы, городок мертвый. Он чем-то похож на Припять и Чернобыль, где в свое время мне не единожды удалось побывать. Только на площадке намного страшнее: ее жилищный фонд полностью разрушен. Здесь нет ни одного не поврежденного жилого дома…
…Сколько было попаданий в эту многоэтажку - подсчитать трудно. Это уже не дом. Это – решето. Подъезды заколочены. Вокруг – ни души и никаких следов на снегу…
В буквальном смысле слова – мурашки по коже. Точно так же выглядят и остальные дома площадки. Здесь нечего комментировать. Просто смотрите на эти фото…
Людей отсюда выселили в связи с непрекращающимися обстрелами. А они здесь не прекращаются никогда. Вот за этим разбитым желтым зданием – лесопосадка. За ней – боевые позиции «воинов света», которые денно и нощно шмаляют по и без того мертвому поселку… До Песок – рукой подать.
Нынешних жителей площадки можно пересчитать по пальцам одной руки. Это – «донбасские самоселы», наотрез отказавшиеся покидать родные дома, или же вернувшиеся сюда после массового отселения. Как они здесь живут? А это одному Богу известно. Сюда не только птицы не долетают, но и, соответственно, гуманитарная помощь и прочее. Журналисты в большинстве своем боятся сюда приезжать – это закрытая зона, куда очень тяжело попасть. Мы рискнули…
…Встречаем дедушку. Подтянутый и опрятный, он выходит из подъезда простреленного дома с ведерком пищевых отходов для собак. Стоит отметить, что бродячих животных здесь очень много. Они - полуодичавшие, но на людей не бросаются. Подходят, заискивающе смотрят в глаза и виляют хвостами. Как будто спрашивают: чем мы провинились?
Дедушке, как оказалось, 86 лет. Он с интересом рассматривает «гостей», рискнувших сюда приехать, и удивляется, мол, вам не страшно? Ведь в любую секунду может прилететь… Поняв, что мы появились здесь осознанно, начинает рассказывать… Он - офицер, имеющий 55 лет трудового стажа…
«Сами живете?» - спрашиваю. «Нет, с бабушкой своей», - улыбается. И говорит, что они здесь провели всю войну. Ко всему уже привыкли…
«Эх, какой поселок был раньше, как у нас здесь красиво было! А сейчас пусто, все разбито…» - печальным взглядом обводит руины родной площадки.
В доме они живут одни. Кстати, практически возле той самой лесопосадки, за которой бесчинствуют украинские фашисты…
«Фотографируйте, пусть все видят, что они здесь натворили!», - дедушка деловито подводит к соседнему дому, от которого осталось лишь название.
И тихо так, заговорщицким тоном, спрашивает: «А что там слышно на Большой земле? Когда мир будет, когда мы победим?» Его вопрос зависает в воздухе, поскольку я не знаю, как объяснить этому человеку о «минском перемирии», которое здесь никогда не ощущалось? Как объяснить «далеко идущие» планы власть имущих, ваяющих для Донбасса «особый статус» в составе Украине? В такие моменты очень хочется привезти всех политических умников на такую вот площадку и выстроить в шеренгу…
…Жуткая картина и в частном секторе 2-й площадки. Гламурные, крутые коттеджи пусты и разрушены. А когда-то в этих дворах кипела жизнь…
…Передвигаемся по площадке тихо и осторожно, стараясь никуда не сворачивать: есть опасность нарваться на растяжки или какой-нибудь неразорвавшийся украинский снаряд. Дедушка подбодрил, мол, уже дня три как не стреляют. «Бензин кончился», - подумала я. А что-то внутри подсказывало: эту вышиваночную мразь, уничтожающую мирное население, нужно уничтожать, не щадя. Тяжелой артиллерией. Чтобы - наверняка. И тогда 2-я площадка снова будет жить. Залижет раны и отстроится. Но для этого нужна политическая воля тех, кого, повторюсь, очень хочется привезти сюда и выстроить в шеренгу под раскаты очередного «минского перемирия»…