Получив пятилетний запрет на въезд в Украину, немецкий журналист Улрих Хайден на собственном примере узнал, что такое свобода слова в стране победившей «гидности». Особое возмущение вызывает тот факт, что власти и центральные СМИ Германии закрывают глаза на ущемление прав своих сограждан, подвергающихся репрессиям Киева.
«Я бы с удовольствием вел репортажи из Украины, как делал это с 1992 года. Однако в конце апреля 2016 года в аэропорту Одессы мне сообщили о запрете на въезд в страну на пять лет. С моим берлинским коллегой Саади Исаковым приключилась та же история почти в то же время. Тем временем в Германии, за исключением некоторых нишевых СМИ, об инциденте не сообщалось. А теперь представьте, какой был бы шум в немецкой прессе если бы нас выдворили из Москвы!», - пишет немецкий журналист в своей статье для издания Junge Welt.
В Одессу мы приезжали по приглашению организации «Матери Одессы», для участия в памятных мероприятиях по жертвам резни в Доме профсоюзов 2 мая 2014 года.
Когда мой самолет из Праги приземлился 30 апреля 2016 года в Одессе, представитель пограничной службы пояснил мне, что есть указание службы безопасности Украины о запрете моего въезда, после чего я провел ночь в транзитной зоне аэропорта. На следующее утро пограничники проводили меня к самолету «Чешских авиалиний», которым я и вылетел обратно в Прагу. Немецкий паспорт мне вернули только перед посадкой в авиалайнер. В документе стоял штамп «отказано во въезде на Украину», на котором уже от руки было написано «до 26 апреля 2021 года».
Всего через несколько дней после нашей высылки украинское правительство все же угодило в неприятную ситуацию. 11 мая в международных СМИ появилась информация о сайте «Миротворец», покровителем которого является один из советников министра внутренних дел Украины.
Вскоре после этого в авторитетном немецком издании Spiegel был опубликован материал его московского корреспондента Кристиана Неефа, назвавшего список Миротворца «огромной глупостью». Кстати, если уж мы заговорили о Spiegel, то другой журналист издания – Бенджамин Биддер, пытался оправдывать запрет на въезд, введенный против меня Украиной: «а как бы Россия отреагировала на нарушение пересечения своих границ», - писал Биддер у себя в фейсбук.
Признаюсь, что на протяжении трех лет я действительно въезжал в Крым и Восточную Украину с территории России. В Киеве такое не любят, там хотят, чтобы в «оккупированные территории» ездили исключительно из столицы Украины. Почему же я не придерживался этого правила? Да потому что: после того, как вышел мой фильм «Бегущий огонь» о печальных событиях в Одессе, я просто боялся посещать центральную Украину, поскольку мои знакомые в Одессе и Киеве предупреждали меня о возможных актах мести со стороны ультранационалистов.
Снятый мной и Марко Бенсоном документальный фильм был продемонстрирован в Берлине в феврале 2015 года и сейчас доступен в сети Интернет на четырех языках. Долгое время он оставался единственным немецкоязычным фильмом о поджоге Дома профсоюзов в Одессе. У немецкой версии картины уже более 35 тысяч просмотров, у русскоязычной – 115 тысяч. Впрочем, особого интереса, за некоторыми исключениями, фильм у немецкой прессы не вызвал. А вот россиян картина тронула, она напомнила им о резне в белорусской Хатыни, когда немецкие солдаты и украинские полицаи заперли жителей деревни в сарае и сожгли их там – из мести за атаки белорусских партизан на немецкий Вермахт.
Если бы я, как то предписывает Киев, ездил в Восточную Украину через столицу, то мне пришлось бы пересекать на автобусе так называемую «контактную линию», разделяющую центральную Украину и Донецкую народную республику. При этом у меня были большие сомнения насчет того, что украинские военные обращались бы со мной должным образом.
За то, что информация о высылке двух немецких журналистов из Одессы вообще стала достоянием общественности я хотел бы поблагодарить депутата Бундестага из фракции «Левые» Андрея Гунко. 11 мая 2016 года наш запрет на въезд стал предметом обсуждения в ходе «часа вопросов» к немецкому правительству в парламенте Германии.
В частности, Гунко поинтересовался у государственного секретаря Марии Бёмер об известных ей сведениях, касающихся лиц, въезд которым запрещен на территорию Украины, упомянув мое имя, имя моего коллеги из Берлина – Исакова, а также других. Ответа от правительственной чиновницы не последовало. От вопроса о том, не является ли данный запрет подавлением критической журналистики, чиновница также постаралась увернуться.
В начале августа я получил письмо из министерства иностранных дел Германии, в котором бывшая спикер ведомства Савсан Хлеби сообщала следующее – «немецкое посольство в Киеве навело справки о запрете на въезд и выяснило, что он был обоснован въездом на неконтролируемую Киевом территорию через российско-украинскую границу, что является нарушением украинского законодательства».
Вплоть до настоящего времени внешнеполитическое ведомство Германии не только не потрудилось заявить протест в связи с запретом въезда на Украину гражданину Германии, но даже не дало какой-либо оценки моему случаю.